НАВАЖДЕНИЕ.
продолжение
Как Гретта умудрялась с таким маникюром
печатать на машинке, неизвестно.
Возможно, все нетленные труды Гретты печатала машинистка издательства.
Помимо статей о передовиках производства, Гретта писала книги.
Это были не те книги, которые читают.
Это были те книги, которые печатают.
Одна из них называлась "Укротитель огня". Красиво. Интригующе.
Дальше на многих листах шло повествование про человека,
который всю жизнь простоял у доменной печи.
Кажется, это называется "мартэн".
Этот человек выполнял и перевыполнял план.
А до этого он был маленький, но хорошо учился в школе
и в итоге стал полезным членом общества.
...Возможно, этот человек всё таки прочитал книгу о себе.
Вероятно, её прочитал корректор.
И выборочно, редактор.
Полагаю, что остальные предполагаемые читатели
не заинтересовались судьбой труженика доменной печи.
Ну как то трудно себе представить человека,
уютно устроившегося на диване в такой книгой.
Или девушку в троллейбусе, которая проехала нужную остановку,
не в силах оторваться от захватывающего сюжета.
Предполагалось, что такие произведения должны
воспитывать нашу молодёжь.
Молодёжь, воспитанная правильными книгами,
непременно захочет трудовой подвиг повторить, а возможно, приумножить.
Хмм-м...
************
...Карасикам и щучке Гретта не обрадовалась,
чистить, жарить, морока.
Гретта априори не могла испытывать, а тем более высказывать
благодарность кому либо за что либо .
Иначе получалось, что она, Гретта кому то за что то должна.
А должны были ей, все и всегда.
И должны это знать и помнить.
А то нарушится порядок вещей.
************
Последнее время Александр проводил на кухне,
раскладывал на столике у окна блёсны
в виде металлических рыбок, наводил глянец.
А что такого? Человек готовится к рыбалке.
Задумчиво перебирал снасти. Много курил.
На рыбалку не ехал, откладывал.
Но вдруг под конец лета, заторопился,
стал собирать рюкзак, снасти.
И уехал под утро на первой электричке.
Место было никем не занято. Это хорошо.
Утро спокойное, туманное.
Август, месяц уходящего лета.
Клёв был так себе. Рыба сонная, сытая. Но ещё не вечер.
Потом был вечер. И ночь. И больше ничего.
Ни всплеска, ни шёпота, ни зелёных глаз,
ни реки Иордан, ни бухты КараДага...
И - ладно, и- слава Богу...
Утро выдалось прохладным и пасмурным.
В такую погоду обычно хороший клёв.
Но Александр сматывал удочки, в прямом и переносном смысле.
Торопился, вещи не хотели укладываться
в рюкзак в обычном порядке,
как будто увеличились в объёме,
пришлось вытряхнуть содержимое рюкзака в траву и начать сызнова.
До электрички оставалось
ещё два часа но бежать следовало сейчас, немедленно.
Иначе чёрт знает что может случиться...
И- случилось.
Прямо над головой заухал филин,
зашелестел крыльями,
задел, похлопал по плечу крылом...
Александр оглянулся, рубанул ребром ладони по воздуху,
мол, кыш-ш, безумная птица...
Машинально взглянул на реку и увидел... хвост,
серебряный, отливающий перламутром.
Хвост перекатывался полукругом над водой, играл гранями,
затем сверкнул хвостовым плавником и исчез, с фонтаном брызг,
оставив в тёмной воде маленький водоворот.
Омут.
...Кажется, Александр бежал по лесу, падал,
поднимался и снова бежал, ломая ветки.
Главное- не оглядываться. Уходя- уходи. В данном случае- убегай...
Татары не отступают, татары разворачиваются...
Скоро перрон, пассажиры, ожидающие электричку,
привокзальные киоски с несвежими бутербродами.
Добежать бы...
Чёртова птица неслась следом и кажется
хохотала зло и насмешливо...
Тварь!..
Александр пытался попасть в птицу камнем,
но промахивался, чем вызывал новые приступы безумного веселья:
Ух-хаха!!!.. Ух-хха-ха-ха!!..Ухх-ха-а!...